Ирвинг Стоун
Лондон Боринаж Эттен Гаага Нюэнен Париж Арль Сен-Реми Овер

	Винсент Ван Гог
	Сен-Реми 1 2 3 4 5 6 7 8 9

Винсент лежал, не смыкая глаз, на своей кровати. Что внушала ему когда-то схевенингенская картина Мауве? «Savoir souffrir sans se plaindre». Учиться страдать не жалуясь, смотреть на страдание без ужаса... да, но как легко может закружиться голова! Если он поддастся этой боли, этому чувству безнадежности - это убьет его. В жизни каждого человека наступает время, когда он должен стряхнуть, сбросить с себя страдание, словно забрызганный грязью плащ.
Проходили дни, похожие друг на друга, как две капли воды: у Винсента уже не было ни мыслей, ни надежд. Он слушал, как сестры рассуждали о его занятиях; они не могли решить, то ли он пишет оттого, что помешался, то ли помешался оттого, что пишет.
Идиот часами сидел на кровати Винсента и что-то тоскливо мычал. Винсент чувствовал, что несчастный видит в нем друга, и не гнал его. Нередко он и сам заговаривал с идиотом, так как никто другой не стал бы его слушать.
- Они думают, что меня свела с ума живопись,- сказал он идиоту однажды, глядя на проходящих сестер.- Я знаю, что, в сущности, так оно и есть; художник - это человек, который слишком поглощен тем, что видит его глаз, а потому не может найти в себе силы для всех остальных дел. Но разве это лишает его права на существование?
Собеседник в ответ лишь пускал слюни.
Одна строчка из книги Делакруа, которую Винсент постоянно читал, заставила его наконец собраться с духом и встать с постели. «Я открыл живопись,- писал Делакруа,- когда у меня уже не было ни зубов, ни здоровья».
Несколько недель Винсент не чувствовал ни малейшего желания выйти хотя бы на дворик, в сад. Он сидел в палате у печки и читал книги, которые ему присылал из Парижа Тео. Когда однажды с его соседом случился припадок, Винсент даже не взглянул на него и не поднялся со стула. Безумие для него стало естественным состоянием, ненормальное нормальным. С тех пор как он покинул общество нормальных, здравомыслящих людей, прошла целая вечность - теперь нормальными людьми были для него его товарищи по палате.
- Мне очень жаль, Винсент,- сказал доктор Пейрон,- но я не могу больше выпускать вас за ворота лечебницы. Вы должны постоянно находиться здесь.
- А работать в мастерской я могу?
- Советую вам не делать этого.
Значит, вы хотите, чтобы я покончил самоубийством, доктор?
- Ну, так и быть, в мастерской можете работать. Но только понемногу, час-два в день.
Даже вид мольберта и кистей не мог вывести Винсента из оцепенения. Он сидел в кресле с обивкой под Монтичелли и тупо глядел сквозь железные прутья на пустые поля.
Через несколько дней Винсента позвали в кабинет доктора Пейрона - надо было расписаться в получении заказного письма. Вскрыв конверт, Винсент обнаружил чек на четыреста франков, выписанный на его имя. Такой крупной суммы у него еще не было ни разу в жизни. Он недоумевал: чего ради вздумалось Тео посылать ему столько денег?

«Дорогой Винсент!
Наконец-то! Одно из твоих полотен продано за четыреста франков! Это «Красный виноградник», который ты написал в Арле прошлой весной. Купила его Анна Бок, сестра голландского художника.
Поздравляю тебя, старина! Скоро я буду продавать твои картины по всей Европе! Воспользуйся этими деньгами, чтобы вернуться в Париж, если доктор Пейрон не будет возражать.
Недавно я познакомился с замечательным человеком, доктором Гаше, у которого есть дом в Овере на Уазе, всего в часе езды от Парижа. Все знаменитые живописцы, начиная с Добинъи, ваботали в его доме. Он уверяет, что ему вполне ясен характер твоей болезни и что в любое время, когда ты пожелаешь приехать в Овер, он возьмется за твое лечение.
Завтра же напишу тебе еще.
Тео».

Винсент показал письмо доктору Нейрону и его жене. Пейрон прочитал письмо, задумался, потрогал чек. Потом он поздравил Винсента с удачей. Когда Винсент шел через двор, мозг его снова ожил и лихорадочно заработал. Дойдя до середины двора, он заметил, что держит в руке один лишь чек, а письмо Тео забыл в кабинете доктора. Он повернул назад и быстро зашагал к домику Пейрона.
Только он хотел постучать, как услышал, что за дверью произнесли его имя. Мгновение он колебался, не зная, как быть.
- Тогда зачем же, по-твоему, он это сделал? - спрашивала госпожа Пейрон.
- Наверное, думал, что это пойдет брату на пользу.
- Да, но если у него мало денег?..
- Мне кажется, он готов на любые жертвы, лишь бы Винсент выздоровел.
- Значит, ты уверен, что все это чистый обман?
- Дорогая Мари, а как же иначе? Эта женщина даже будто бы сестра какого-то художника. Но подумай только, разве может нормальный человек...
Винсент побрел прочь от двери.
Во время ужина он получил телеграмму от Тео.

«Мальчика назвали в честь тебя. Иоганна и Винсент чувствуют себя превосходно».