Винсент Ван Гог
Оглавление книги: 1. Бесплодная смоковница » Безмолвное детство » Свет зари » Изгнание » Защитник углекопов » В моей душе... 2. Смерть для жизни » Рука на огне » Скорбь » Призрачные деревни » Едоки картофеля 3. Полдень - время самой короткой тени » Антверпен Рубенса » Свет Иль-де-Франса » Арль японский » Южная мастерская 4. Тайна при свете » Человек без уха » Монастырь Сен-Поль » Вороны над полем

	Винсент Ван Гог
	Человек без уха 1 2 3 4 5 6 7 8 9

Винсент с удивлением констатирует, что возвращается к жизни. От болезни у него осталось только тоскливое настроение, сомнение - "к чему выздоравливать?" - но, "поскольку старик Панглос утверждает, что все к лучшему в этом лучшем из миров, - как можно в этом сомневаться?". Когда брат получит картины, над которыми сейчас работает Винсент, он тоже успокоится и утешится, если только, добавляет Винсент, "сама моя работа - не галлюцинация". Пусть Тео как можно скорей женится. А Винсенту пусть дадут возможность работать в полную силу, приняв только некоторые меры предосторожности (предосторожности необходимы - Винсент сам признается, что в периоды, когда он работает без передышки, он "теряет все жизненные силы"). Только бы ему дали работать! Работать, чтобы расплатиться с долгом! "Если нет необходимости сажать меня в палату для буйных, значит, я еще гожусь, чтобы оплатить хотя бы товаром то, что я рассматриваю как свой долг". И Винсент кончает патетической фразой: "Ты все это время терпел лишения, чтобы содержать меня, но я возвращу тебе долг или умру".
Винсент работает все с большим напряжением. Образ "Колыбельной" настойчиво преследует его, он вновь и вновь возвращается к этой теме. Характерная черта Винсента: он любит, вернее, испытывает потребность трактовать ту или иную тему в разнообразных вариантах, пока не исчерпает ее. Винсент имел право говорить о живописи как о "развлечении" и лекарстве; она действительно помогала ему справляться со смятением чувств, освобождаться - хотя бы временно - от того, что угнетало его и грызло его душу, пока не преобразовывалось в творческий порыв. 30 января - стоит чудесная безветренная погода - Винсент начинает третью "Колыбельную". "Мне так хочется работать, - восклицает он, - что я сам поражен!" И вдруг энтузиазм сменяется угнетенным состоянием и нервозностью. Винсент сам замечает, что в его речи "еще чувствуются следы былого перевозбуждения". Но ведь в "славном тарасконском краю все немного тронутые". Так утешает Винсента Рулен, он приехал на один день повидаться с семьей, которая еще осталась в Арле. Да и Рашель, которую Винсент навестил как то вечером, твердит то же самое. Безумие - местная болезнь. Чуть ли не у каждого - постоянные приступы лихорадки, галлюцинации. Ха ха! Гоген был прав. "Странное местечко так называемый славный город Арль".
Однажды утром Винсент отправился в лечебницу к Рею. Врач брился перед зеркалом. Винсент увидел бритву. Опасный огонек вспыхнул в его глазах.
- Что вы делаете, доктор?
- Ты же видишь, бреюсь...
Винсент подошел ближе.
- Давайте я сам вас побрею, - сказал он, протягивая руку к бритве.
К счастью, доктор перехватил взгляд Винсента.
- А ну, убирайся отсюда! - закричал он.
Смущенный Винсент скрылся.
В начале февраля Винсент получил от брата 100 франков. Но он "очень устал" и ответил Тео только через три дня. Рей предписал Винсенту побольше гулять и не заниматься "умственной работой". Тем не менее Винсент продолжает писать. В общем, в январе он поработал недурно. Если бы так шло и дальше, ему было бы легче на душе! "Наши честолюбивые мечты так потускнели", - с горечью констатирует он. Ох уж этот Арль, город безумия! "Я пообещал Рею при первом тревожном симптоме вернуться в больницу и вверить себя попечению психиатров Экса или самого Рея ... Имей в виду, что я, как и ты, выполняю предписания врача, насколько это в моих силах, и рассматриваю это как часть своей работы и своего долга". Лихорадочное возбуждение, угнетенное состояние духа, новая вспышка энтузиазма и опять упадок сил. Потом вдруг Винсенту начинает казаться, что его хотят отравить. У него начинается бред. Рассудок его помрачается. Безумие второй раз накладывает на него свою безжалостную лапу. Рей, который не спускает с Винсента глаз, вновь помещает его в больницу.

13 февраля, обеспокоенный упорным молчанием брата, Тео послал телеграмму Рею и по телеграфу получил ответ:
"Винсенту гораздо лучше. Надеемся вылечить, держим больнице. Настоящее время нет причин беспокойства".
Несколько дней спустя Винсент, к которому вернулось сознание, с отчаянием начал понимать, что отныне над его жизнью нависла постоянная страшная угроза. Декабрьский припадок не был, как он надеялся, случайностью, "причудой художника": это серьезное психическое заболевание. И однако, писал Винсент, "зачастую я чувствую себя вполне нормальным". В полном смятении он не знал, как поступить. Может, его место в психиатрической лечебнице? Винсент согласен, чтобы его туда поместили. Но при одном условии, с достоинством оговаривает он: Винсент требует "как художник и рабочий", который до сих пор в своем труде сохранял полную ясность ума, чтобы его предупредили заранее и заручились бы его согласием. Впрочем, ему не хотелось бы уезжать из Арля, признается он. В Арле у него есть друзья, и поэтому он даже как то сроднился с городом. Пусть арльские обыватели недолюбливают художников, рассказывают невесть что о "мазилах" - каких только пошлостей не слышал Винсент о себе самом, о Гогене и о живописи вообще! - все таки Винсент здесь не совсем одинок. Хотя, казалось бы, где ему может быть хуже, чем здесь, "где я уже дважды побывал в палате для буйных?" - с горечью замечает он.