Новости   Биография   Картины   Пейзажи   Портреты   Автопортреты   Подсолнухи   Рисунки   Письма   Книги   Хроно 

Ирвинг Стоун
Ирвинг Стоун

   
  

Лондон Боринаж Эттен Гаага Нюэнен Париж Арль Сен-Реми Овер

   
  
   
Винсент Ван Гог
Винсент Ван Гог

  
   

Арль
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27

  

Ирвинг Стоун. "Жажда жизни". Повесть о Винсенте Ван Гоге

Арль

- Помнишь ты братьев Бот? Голландских живописцев? Одному удавался пейзаж. Другой был силен в изображении человеческой фигуры. Они писали картину совместно. Один делал пейзаж. Другой вписывал в него фигуры. И они превосходно работали.
- Короче говоря, к чему это ты клонишь?
- Что? Я не слышу. Подойди поближе.
- Я ГОВОРЮ - ПРОДОЛЖАЙ!
- Поль, именно так и должны делать мы. Ты и я, Сера, Сезанн, Лотрек, Руссо. Мы все должны работать совместно над одними полотнами. Это будет истинная коммуна художников. Мы будем сносить в картину все лучшее, на что каждый из нас способен. Сера - воздух. Ты - пейзаж. Сезанн - предметы. Лотрек - фигуры. Я - солнце, луну и звезды. Все вместе мы составим одного великолепного живописца. Что ты скажешь?
- Тю-тю! Нашелся дурак, да не впору колпак!
Гоген разразился хриплым, неистовым хохотом. Ветер швырял его хохот прямо в лицо Винсенту, как швыряет пену с морской волны.
- Командир,- сказал Гоген, когда, насмеявшись, он перевел наконец дух.- Если твоя идея не самая величайшая из всех идей в мире, то провалиться мне на месте! А пока, извини меня, я посмеюсь еще немного.
И он пошел по тропинке, хватаясь за живот и корчась от хохота.
Винсент не шевелясь стоял на месте.
Целая туча черных птиц стремительно опускалась на Винсента с неба. Тысячи черных птиц, крича, летели на него и били крыльями. Они кружились над ним, хлестали его, накрывали с головой своими черными телами, лезли ему в волосы, врывались в уши, в глаза, в ноздри, в рот, погребая его под плотным, траурно-черным, душным облаком трепещущих крыл.
Гоген вернулся назад.
- Слушай, Винсент, давай-ка пойдем отсюда прямо к Луи. По-моему, необходимо отпраздновать рождение твоей восхитительной идеи.
Винсент молча потащился за Гогеном на улицу Риколетт.
Гоген ушел наверх с одной из девушек.
Рашель села к Винсенту на колени тут же в зале.
- Ты не пойдешь ко мне, Фу-Ру? - спросила она.
- Нет.
- Почему же?
- У меня нет пяти франков.
- Тогда, может быть, ты отдашь мне вместо этого свое ухо?
- Отдам.
Гоген скоро вернулся. Они медленно пошли вниз по холму к своему дому. Гоген наскоро проглотил ужин. Затем, не говоря ни слова, он вышел из дома. Он пересек уже почти всю площадь Ламартина, когда услышал за спиной знакомые шаги - короткие, торопливые, сбивчивые.
Он обернулся.
Винсент догонял его, в руках у него была открытая бритва.
Гоген стоял, не двигаясь, не спуская с Винсента глаз.
Винсент остановился в двух шагах от него. Он пристально смотрел на Гогена из темноты. Потом он понурил голову, повернулся и побежал обратно к дому.
Гоген пошел в гостиницу. Он снял там комнату, запер на замок дверь и лег в постель.
Винсент вернулся домой. Он поднялся по красным кирпичным ступенькам в спальню. Взял в руки зеркало, перед которым столько раз писал свой автопортрет. Поставил его на туалетный столик, прислонив к стене.
Он увидел в зеркале свои красные, налитые кровью глаза.
Это конец. Его жизнь прошла. Он читал это по своему лицу.
Лучше свести все счеты сейчас же.
Он поднял бритву. Он почувствовал, как острая сталь прикоснулась к горлу.
Чьи-то голоса шептали ему странные, небывалые слова.
Арлезианское солнце метнуло между его глазами и зеркалом вал ослепительного огня.
Одним движением бритвы он отхватил правое ухо.
На голове осталась лишь узкая полоска мочки.
Он выронил бритву из рук. Обмотал голову полотенцем. Кровь большущими каплями падала на пол.
Он вынул ухо из таза. Обмыл его. Завернул в несколько листков бумаги, потом упаковал сверток в газету.
Он натянул на обмотанную голову баскский берет. Спустился по лестнице к двери. Перешел площадь Ламартина, поднялся на холм, позвонил у входа в дом номер один на улице Риколетт.
Служанка открыла дверь.
- Позови мне Рашель. Через минуту вышла Рашель.
- Ах, это ты, Фу-Ру! Чего тебе надо?
- Я принес тебе кое-что.
- Мне? Подарок?
- Да, подарок.
- Как это мило с твоей стороны, Фу-Ру.
- Смотри, береги его. Это подарок на память от меня.
- А что это такое?
- Разверни, увидишь.
Рашель развернула бумагу. Она в ужасе уставилась на ухо. Потом как мертвая рухнула на плиты тротуара.

« назад     далее »


  Рекомендуемые ссылки:

  » 

"Птица в клетке отлично понимает весной, что происходит нечто такое, для чего она нужна - она отлично чувствует, что надо что-то делать, но не может этого сделать и не представляет себе, что же именно надо делать. Сначала ей ничего не удается вспомнить, затем у нее рождаются какие-то смутные представления, она говорит себе: «Другие вьют гнезда, зачинают птенцов и высиживают яйца», и вот уже она бьется головой о прутья клетки. Но клетка не поддается, а птица сходит с ума от боли... Что же все это такое - выдумки, фантазия? Едва ли. И тогда спрашиваешь себя: «Доколе же, Господи? Неужели надолго, навсегда, навеки?» (Винсент Ван Гог)


Мир Ван Гога, 2007-2017   www.vangogh-world.ru   Винсент Ван Гог, голландский художник. Для писем - vinc at vangogh-world ru