Ирвинг Стоун. "Жажда жизни". Повесть о Винсенте Ван Гоге
Арль
Желтая газовая лампа освещала девушку сзади, лицо ее было в тени. Она откинула голову к стене и повернулась к свету, чтобы Винсент мог ее видеть.
У нее было круглое, пухлое лицо, большие глуповатые глаза, мясистые подбородок и шея. Черные волосы были гладко зачесаны, отчего лицо казалось еще круглее. На ней было лишь легкое ситцевое платье и сандалии. Соски ее «круглых грудей были нацелены прямо на Винсента, словно указующие персты.
- Ты красива, Рашель,- сказал он.
В ее пустых глазах заиграла ребячливая, веселая улыбка. Она закружилась на месте и схватила Винсента за руку.
- Как хорошо, что я тебе нравлюсь,- сказала она.- Я люблю, когда я нравлюсь мужчинам. Тогда все гораздо приятнее, не правда ли?
- Конечно. А я тебе нравлюсь?
- По-моему, ты очень смешной, Фу-Ру.
- Фу-Ру! Так ты знаешь меня?
- Я видела тебя на площади Ламартина. Зачем это ты вечно таскаешь какую-то раму на спине? И почему никогда не носишь шляпы? Разве солнце тебя не печет? Смотри, какие у тебя глаза красные. Тебе больно?
Ее детская наивность рассмешила Винсента.
- Какая ты славная, Рашель. Будешь звать меня по имени, если я скажу, как меня зовут?
- А как тебя зовут?
- Винсент.
- Нет, мне больше нравится Фу-Ру. Ты не против, если я буду звать тебя Фу-Ру? и можно мне чего-нибудь выпить? Старый Луи следит за мной из зала.
Рашель притронулась пальцами к своей шее; Винсент смотрел, как они погружались в мягкое тело.
Она улыбалась своими глуповатыми голубыми глазами, и он понимал, что она улыбается в предвкушении счастья и хочет, чтобы и он был счастлив. У нее были ровные, красивые, хотя и темные зубы; полная нижняя губа слегка отвисала и почти закрывала впадинку над пухлым подбородком.
- Закажи бутылку вина,- сказал Винсент.- Но не очень дорогого,- у меня мало денег.
Когда вино было подано, Рашель спросила:
- Не перейти ли нам в мою комнату? Там гораздо удобней.
- Что ж, с удовольствием.
Они поднялись по каменной лестнице и вошли в комнатку Рашель. Там стояла узкая кровать, шифоньерка, стул, на выбеленных стенах висело несколько цветных юлианских медальонок. На шифоньерке Винсент заметил две рваные, затасканные куклы.
- Я привезла их из дому,- сказала Рашель.- Возьми их, Фу-Ру. Вот это Жак, а вот это Катерина. Я играю с ними в папу и маму. Ой, Фу-Ру, почему у тебя такое смешное лицо?
Действительно, Винсент стоял посреди комнаты и глупо улыбался,- в каждой руке у него было по кукле. Вдоволь нахохотавшись, Рашель отняла у Винсента и Жака и Катерину, посадила их на шифоньерку, сбросила с ног сандалии и сняла платье.
- Сядь, пожалуйста, Фу-Ру,- сказала она.- Давай играть в папу и маму. Ты будешь папа, а я мама. Ты любишь играть в папу и маму?
Это была невысокая, коренастая и крепко сбитая девушка с выпуклыми, крутыми бедрами; ее острые груди сильно выдавались вперед, а пухленький - круглый живот круто сбегал к промежному треугольнику.
- Рашель,- сказал Винсент,- если ты будешь звать меня Фу-Ру, я тоже придумаю тебе имя.
Рашель захлопала в ладоши и бросилась к нему на колени.
- Ох, скажи, скажи, какое же это имя? Я люблю, когда мне придумывают новые имена.
- Я буду звать тебя Голубкой.
В светлых глазах Рашели мелькнуло недоумение и обида.
- Почему же Голубкой, папа?
Винсент легонько провел ладонью по ее круглому, девическому животу.
- Потому что ты похожа на голубку: у тебя нежные глазки и маленький толстенький животик.
А это хорошо - быть голубкой? - Ну, конечно. Голуби очень милые, очень нежные... и ты такая же, как они.
Рашель потянулась к нему губами и поцеловала его в ухо, потом вскочила с кровати и достала два стакана для вина.
- Какие у тебя смешные уши, Фу-Ру,- сказала она между двумя глотками. Она пила, как пьют дети, сунув в стакан нос.
- Тебе нравятся мои уши? - спросил Винсент.
- Да. Они мягкие и круглые, как у щенка.
- Возьми их, раз они тебе нравятся.
Рашель громко засмеялась. Потом, поднеся стакан к губам, снова вспомнила шутку Винсента и снова засмеялась. С ее левой груди стекала тоненькая красная струйка вина и, извиваясь по животу, исчезала в темном треугольнике.
- Ты очень милый, Фу-Ру,- сказала она.- А все говорят, что ты тронутый. Ведь это неправда, верно?
Винсент пожал плечами.
« назад далее »
|
Новости
Биография
