Пейзаж с кипарисом и звездой, 1890
Неудачник - Миссия в искусстве - Паломничество в Париж - Друзья и влияния - Южное солнце Арля - Гоген в раю - Искусство, рожденное отчаянием - Последняя вспышка гения

	Церковь в Овере, 1890
	"Мир Ван Гога" 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50

В литографии Лотрек нашел вид искусства, созвучный его таланту: в этом деле мало кому сопутствовал больший успех. Самые известные из его работ этого рода - афиши, которых он сделал около тридцати. Не все из них были изготовлены для владельцев танцевальных залов - он также получал заказы от книгоиздателей и промышленников, включая американскую фирму, которая привлекла его к рекламе типографской краски, производимой компаний «Олт & Уиборг» из Цинциннати, штат Огайо.
В то время коммерческие заказы не были чем-то необычным для художника-живописца. Еще в 1862 году Оноре Домье сделал плакат для торговца углем, а в 1868 году Эдуард Мане создал афишу, рекламирующую недавно опубликованную книгу. К 1890 году Жюль Шере, самый популярный создатель плакатов своего времени, был удостоен двух персональных выставок и стал кавалером ордена Почетного Легиона. Лотрек поначалу следовал в его русле, но скоро ушел далеко вперед. Со своим экстраординарным владением линией и смелым использованием участков матового цвета, он сделал плакат равноправной формой графического искусства. Он также получил общественное признание: парижане видели его работы повсюду и были очарованы ими, вплоть до того, что афиши срывали со стен и уносили с собой для коллекции. Лотрек к тому времени подписывал свои работы собственным именем или использовал свою характерную монограмму «ТЛ». На его отца это не производило впечатления. Услышав, что Лотрека часто можно увидеть пьяным в Париже, граф Альфонс спросил: «Почему он не уедет в Англию? Там не обращают внимания на пьяных».
На многих работах Лотрека изображены сцены в борделях, и они действительно были сделаны там. Он часто жил в публичных домах, потому что любил их обитателей. «Профессиональная модель, - говорил он, - всегда наготове. Эти девочки - живые». Он обедал вместе с ними, сидя на почетном месте напротив мадам, и обеспечивал их вином и цветами. В одном доме на улице д'Амбуаз Лотрек так подружился с мадам, что украсил ее салон, изящную старинную комнату в стиле Людовика XV, для которой написал 16 панно - каждое около шести футов высотой, - заполненных гирляндами и девушками. Он был также клиентом девушек, ибо кроме Сюзанны Валадон и одной или двух других «приличных дам», которые воспринимали его как курьез, ни одна из них не хотела вступать с ним в любовную связь. Однажды, когда одна из проституток в свой выходной пошла и купила ему букетик фиалок, он был растроган почти до слез. Он хранил цветы много недель, показывая их друзьям, как будто это был подарок графини.
В 34 года - удивительно, что его здоровье выдержало так долго - у Лотрека произошел физический и нервный срыв. Его семья устроила его в санаторий в Нейи, где он пробыл несколько недель. После выхода оттуда к нему был приставлен компаньон, друг, который на самом деле должен был следить за тем, чтобы Лотрек не пил. Компаньон сопровождал его повсюду, но без успеха: Лотреку удавалось напиться везде, где он хотел, и даже в тех местах, где спиртное было недоступно. В конце концов выяснилось, что он купил полую трость, которую использовал в качестве бутылки: утром он наполнял ее бренди и отпивал оттуда всякий раз, как только охранник отворачивался.
В 1901 году, в возрасте тридцати шести лет Лотрек покинул Париж и приехал умирать домой, в семейное поместье Шато де Малроме, около Бордо. Он был частично парализован, почти оглох и страдал еще от полудюжины болезней. В его последние часы семья сидела у его одра. Отец скучал, и чтобы нарушить тягостное ожидание, предложил отрезать Лотреку бороду. Это, как он сказал, арабский обычай. Когда его отговорили от этой затеи, граф Альфонс начал выдергивать стельки из своих ботинок и прихлопывать ими мух на одеяле. Лотрек взглянул на него и сказал с улыбкой: «Старый ублюдок!» Это были его последние слова. На похоронах его отец, считая, что карета с гробом движется слишком медленно, подстегнул лошадь, так что люди, идущие в процессии позади, были вынуждены бежать, чтобы не отстать.

Вскoре после смерти Лотрека один известный французский критик, писавший для «Курьер франсез», выразил мнение, с которым были согласны и некоторые другие: «Это счастье для человечества, что на свете немного художников такого сорта. Талант Лотрека, ибо было бы абсурдом отрицать его наличие, был аморальным талантом и обладал пагубным и зловредным влиянием». Многие годы сохранялась эта критическая враждебность популярной прессы; суть обвинений заключалась или в том, что Лотрек был безнравственным человеком, или что его творческий диапазон был ограничен, или же в том и другом одновременно. Что касается ограниченности диапазона, то надо согласиться, что он находил многие из своих сюжетов в мире танцевальных залов, кабаре и борделей - но это, в конце концов, не такой уж маленький мир. Что касается обвинения в «безнравственности» таланта, само время дало на него ответ. Те, кому удалось дожить в XX веке до наших дней, знают, что такое на самом деле безнравственность, - и не стоит искать ее у Лотрека. Он не более порочен, чем зеркало.