Пейзаж с кипарисом и звездой, 1890
Неудачник - Миссия в искусстве - Паломничество в Париж - Друзья и влияния - Южное солнце Арля - Гоген в раю - Искусство, рожденное отчаянием - Последняя вспышка гения

	Церковь в Овере, 1890
	"Мир Ван Гога" 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50

Эти неожиданные расходы, плюс плата за жилье, табак, вино и абсент, которые он потреблял в большом количестве, нанесли большой урон кошельку Гогена. Однако он оставил несколько картин в руках друзей и своих торговых агентов в Париже и надеялся, что они скоро будут проданы, а деньги отосланы ему. Он также одолжил 500 франков Шарлю Морису и надеялся на скорое возвращение долга.
В течение первых четырех месяцев в Матайее он создал около 20 полотен, сцены местной будничной жизни, сильно упрощенные по форме и усиленные великолепным цветом. В отличие от Ван Гога, который восхищался основными цветами и нанесением один за другим дополнительных цветов, Гоген работал с неосновными цветами и соединял цвета, близкие друг другу - розовый и оранжевый, фиолетовый и пурпурный, добиваясь как в «Мужчине с топором», странных и красивых гармоний, на которые прежде мало кто из художников осмеливался.
Таитянам нравился Гоген; они звали его «Коке», что было самым близким, к чему они могли подойти в произношении его фамилии. По прошествии соответствующего времени его познакомили с молодой девушкой по имени Теха'амана, которая, с одобрения ее матери, стала его женой по простому таитянскому обряду. Девушке было 13 лет, что считалось среди туземцев брачным возрастом. Гоген был очарован: «Я любил ее, - писал он, - и говорил ей об этом, и это вызывало улыбку на ее лице». Несомненно, он действительно любил ее, поскольку из него нелегко было вырвать подобное признание. (Позже, по другому поводу он сказал о себе: «Чтобы заставить меня сказать: «Я люблю тебя», надо сначала выбить все мои зубы».) После того, как Теха'амана переехала в его хижину, та превратилась в «обитель счастья. Утром, когда вставало солнце, дом наполнялся сиянием. Золотистое лицо Теха'аманы озаряло радостью и светом все вокруг. Мы выходили из дома и освежались в ближайшем ручье так же просто и естественно, как в Эдемском саду... Я больше не видел различия между добром и злом. Все было прекрасно, все было чудесно». Местный жандарм был с этим не согласен. Он считал, что европейцев не должны видеть купающимися голыми и предупредил об этом Гогена.
Теха'амана понимала его живопись не больше, чем Метте, но радостно выполняла всю домашнюю работу и была очень полезна в добывании пищи. У нее выработалась привычка встречаться с любовниками, когда она забиралась в кусты, чтобы собрать фрукты, но даже после того, как Гоген обнаружил это, он не сильно расстроился. Теха'амана также часто служила ему моделью. Это она держит младенца Христа в «Аве Мария» и именно она изображена в картине «Дух умерших бодрствует». Фактически именно Теха'амана подала ему идею последней картины, поведав о некоторых таитянских верованиях, в том числе о страхе перед тупапау, или злыми духами, которые пытаются ночью занять неосвещенные дома. Объяснение Гогеном смысла этой картины должно было быть особенно приятным его друзьям-символистам во Франции. Он рассказывал, что его не было дома после заката, а когда он вернулся, то нашел девушку, лежащей на кровати в темноте в полном ужасе. Не имея возможности зажечь свет, она была убеждена, что ожидающий тупапау вот-вот войдет в хижину.
«Как туземка представляет себе привидение? - писал он. - Она никогда не была в театре и не читала романов. Поэтому, когда она пытается представить его, она должна подумать о каком-то (обычном) человеке, которого она видела. Поэтому мое привидение - это обыкновенная маленькая женщина, протягивающая руку, чтобы схватить добычу. Моя любовь к декоративности заставила меня украсить фон цветами. Это цветы тупапау (фосфоресцирующие огни)... Давайте подведем итоги. Музыкальная композиция: волнообразные линии, гармония оранжевого и синего, соединенных вторичными цветами - желтым и фиолетовым, при свете зеленоватых всполохов. Литературная тема: душа живой женщины в единении с духом умершего. Противопоставление ночи и дня. Я разъяснил истоки этой картины для тех, кто всегда должен знать, почему и отчего. Иначе это просто обнаженная с южных морей».

Несмотря на свою очарованность Теха'аманой, Гоген чувствовал себя на Таити одиноким. Добровольно покинувший общество, он был также чужим среди коренных жителей. Он писал любовные письма Метте и заполнял записную книжку афоризмами, предлагая идеи, которые, как он думал, разделит его дочь Алина, с такой подписью: «Это размышления и рассуждения обо мне. Она - тоже дикарка, она поймет меня.»
Хотя жизнь на Матайеа была немного легче, чем во Франции, Гоген все же чувствовал недостаток в деньгах. Иногда он получал небольшую сумму из Франции, но почта сводила с ума своей медлительностью - на обмен письмами требовалось четыре месяца, - а новости часто были неутешительными. Его друг Морис не только не вернул ему долг в 500 франков, но растратил еще 850, которые торговец картинами передал ему для отправки Гогену. Гоген не без оснований чувствовал себя отрезанным от мира и преданным. Кроме того, здоровье начало подводить его. В 44 года он написал: «Я вдруг состарился самым удивительным образом». В дополнение к своему сифилису, а возможно, в связи с ним, у него развилась болезнь сердца, а временами возникали проблемы с глазами. Тем не менее, когда его запас холста иссяк, он решительно принялся создавать деревянную скульптуру.
Гогену удалось продать две резные работы по дереву по 300 франков за каждую, но его попытки содержать себя на Таити с помощью своего искусства были обречены. Еще раньше он обратился к директору Академии искусств в Париже как «нуждающийся и бедствующий» французский гражданин с просьбой о репатриации, и через несколько месяцев бумажной волокиты ему было разрешено вернуться домой. Он оставил Теха'аману плачущей на берегу. В сентябре 1893 года, после 29-месячного отсутствия, он вернулся в Париж. На Таити он создал более 60 картин. С точки зрения успеха распродажи, которая была организована перед его отъездом, Гоген вполне мог надеяться на признание и деньги.